Я вырасту, и мы поженимся.
Если бы я могла, я бы сейчас бы сорвалась с места и поехала в Пятигорск.
Иногда начинаю проклинать себя за то, что мы познакомились на день позже, чем могли бы, или же за то, что не смогла уговорить маму отпустить меня в Одессу этим летом. Это было бы прекрасно.
Помню его уставшие, дрожавшие руки и слова "дальше поеду в машине, а то еще засну на нем" и небрежный взмах в сторону ярко-красного мотоцикла. И эти тоскливо-преданные глаза, будто шептавшие "иди ко мне, моя маленькая девочка". Рядом с С. я всегда чувствовала себя этой маленькой девочкой с рассыпанными волосами по плечам, с дико бьющимся сердцем в груди, холодными пальцами, опухшими глазами от бесконечных ночей в сети и глубокими тенями под глазами. Когда-то я пообещала ему, что это все закончится. Когда-нибудь.
Я бы многое отдала за возвращение той ночи, когда С. остался у нас ночевать. Спать легли поздно, уже под утро... лежала у себя в комнате, чувствовала, как что-то замирает, там, внутри. Что-то живое. Оно рвалось наружу и хотело кричать, хотело растормошить меня. А я топила это в себе, в фразах, словах и прикосновениях за те 24 часа, быть может, чуть больше.
Совершенно потерянная на следующий день... уезжают? обратно? зачем? а я? а мы? встретимся? телефон возьму... напишу тебе, хорошо?
Он во мне поселился жить. Или это воспоминания о нем и не нашедшие рождения надежды и мечты?
И (это началось примерно после Пасхи) почти каждый день мне в ухо безразличный женский голос говорит, что вызываемый мною абонент сейчас вне зоны доступа сети. а потом "вы можете оставить ему голосовое сообщение после звукового сигнала". Вызываемый мною абонент...
куда ты пропал?
Иногда начинаю проклинать себя за то, что мы познакомились на день позже, чем могли бы, или же за то, что не смогла уговорить маму отпустить меня в Одессу этим летом. Это было бы прекрасно.
Помню его уставшие, дрожавшие руки и слова "дальше поеду в машине, а то еще засну на нем" и небрежный взмах в сторону ярко-красного мотоцикла. И эти тоскливо-преданные глаза, будто шептавшие "иди ко мне, моя маленькая девочка". Рядом с С. я всегда чувствовала себя этой маленькой девочкой с рассыпанными волосами по плечам, с дико бьющимся сердцем в груди, холодными пальцами, опухшими глазами от бесконечных ночей в сети и глубокими тенями под глазами. Когда-то я пообещала ему, что это все закончится. Когда-нибудь.
Я бы многое отдала за возвращение той ночи, когда С. остался у нас ночевать. Спать легли поздно, уже под утро... лежала у себя в комнате, чувствовала, как что-то замирает, там, внутри. Что-то живое. Оно рвалось наружу и хотело кричать, хотело растормошить меня. А я топила это в себе, в фразах, словах и прикосновениях за те 24 часа, быть может, чуть больше.
Совершенно потерянная на следующий день... уезжают? обратно? зачем? а я? а мы? встретимся? телефон возьму... напишу тебе, хорошо?
Он во мне поселился жить. Или это воспоминания о нем и не нашедшие рождения надежды и мечты?
И (это началось примерно после Пасхи) почти каждый день мне в ухо безразличный женский голос говорит, что вызываемый мною абонент сейчас вне зоны доступа сети. а потом "вы можете оставить ему голосовое сообщение после звукового сигнала". Вызываемый мною абонент...
куда ты пропал?
только вот у меня не было загран. паспорта и переправа через границу обошлась бы довольно дорого)
не так уж далеко)
Но, в любом случае, меня мама не отпустила(
жаль....